СТИЛИСТИКА ПОЛИТИЧЕСКОГО ЛИДЕРСТВА В БЕЛАРУСИ

Беларусь относится к так называемым лидерским типам обществ, которые характеризуются тем, что социальная жизнь регулируется не столько законами, традициями и нравами, сколько политической волей лидеров. Поэтому для того, чтобы понять суть происходящих в стране событий, важно обратиться к самому феномену политического лидерства. Его анализ можно осуществить по многим параметрам, однако интегративным является стилистика лидерства, т.е. способ, манера, почерк взаимодействия лидера с реальными и потенциальными последователями. Стилистика лидерства конкретного политика всегда своеобразна. Однако эта особенность отнюдь не препятствует вычленению господствующих в историческую эпоху стилей лидерства, качественные особенности которых выражены в:      

Для того чтобы рассмотреть основные особенности стилистики политического лидерства в современной Беларуси, было бы целесообразным первоначально вернуться в недавнее прошлое, ибо нынешние лидеры, за малым исключением, несут в своей деятельности его "родимые пятна".

В командно-административной системе наблюдалось господство авторитарно-бюрократического стиля лидерства. Авторитарность стиля проявлялась, во-первых, в том, что наличествовала однонаправленная система зависимостей между лидером и последователями – "сверху вниз" – при атрофированных каналах обратной связи. Во-вторых, авторитарный лидер самолично определял цели деятельности общности и способы их достижения. Следует отметить, что степень авторитарности данного стиля в значительной степени "снимались" его бюрократичностью, т.е. тем, что политический лидер являлся лишь одним из звеньев целостной и иерархизированной бюрократической системы с изначально заданными и локализованными управленческими функциями. Отсюда усредненность и личностная невыразительность стиля, стандартизация политического поведения.

Социально-пространственное положение политического лидера – над общностью. Политический образ – Начальник. Отсутствие зависимости политической судьбы/карьеры лидера от политических предпочтений масс предельно минимизировало роль темперамента и политической речи. Преобладал тип флегматика, т.е. политика внешне невозмутимого, неторопливого, со слабым выражением внутренних душевных состояний. В публичных выступлениях правил бал "новояз": речь политически формализована, лексически "высушена", лишена диалогичности, экспрессивности, индивидуальной выразительности.

Основная черта характера – цельность и непротиворечивость, сцементированные едиными политическими интересами и отсутствием противоречия между целями политической деятельности и самой деятельностью. По мере одряхления социальной системы – снижение тонуса волевой активности лидеров, вызванное рутинизацией политической системы, ростом спроса на политический конформизм, комфортностью социальной и материальной среды обитания. В процессах мышления преобладало воспроизводство заранее заданных, идеологически окрашенных моделей решения проблем, чрезмерная озабоченность второстепенными деталями, неспособность к инновациям и адекватному восприятию действительности, догматизм. Отношения с политической элитой регулировались осознанием кровнородственности, семейственности и общности кастовых интересов. Отсюда известная снисходительность к проступкам ее представителей, стремление решить все проблемы "в своем кругу". Вместе с тем предполагается, что "всяк сверчок должен знать свой шесток", что вызывает определенную холодность, деловитость, отстраненность лидера по отношению к стоящим ниже по рангу.

Взаимодействие с народной массой носит патерналистский характер, предельно ритуализировано, формализовано, лишено естественности и непосредственности. Позиция властного, сурового, авторитарного отца по отношению к детям-несмышленышам, которых необходимо держать "в руках", в строгости, однако при мелких шалостях допустимы милость и снисходительность.

Основная исторически проявившаяся патологическая характеристика авторитарно-бюрократического стиля – прогрессирующий старческий маразм, т.е. неспособность лидеров корректировать свое политическое поведение в соответствии с объективной реальностью и требованиями времени.

Радикальная постсоветская трансформация белорусского общества привела к установлению “сопряженности” политической судьбы лидера и политических предпочтений масс, что, в свою очередь, повлекло за собой видоизменение самой стилистики лидерства. Отныне политическому лидеру приходится действовать в качественно новом социальном пространстве ("политический рынок") в условиях острой конкуренции за голоса и симпатии избирателей. Главной его задачей в новых условиях стало убеждение людей в том, что "товар", в виде собственной персоны, является наиболее качественным из прочих и способен в наибольшей степени удовлетворить социальные потребности. Подобный политический менеджмент "купцов", а также специфика предлагаемого ими "товара" вызвали в Беларуси новые стили лидерства. Наиболее яркий и колоритный из них – авторитарно-популистский.

Авторитарность данного стиля выражается в стремлении лидера к единовластию и тотальности социального контроля и основывается на широко распространившемся в обществе, вследствие краха базовых мифов и ценностей, чувстве социального мазохизма, т.е. стремлении человека преодолеть собственную растерянность и беспомощность перед жизненными коллизиями посредством опоры на внешнюю, воплощенную в облике определенного политика силу, которому, в обмен на снятие ответственности за собственную социальную судьбу и обретение новых жизненных смыслов, обеспечивается лояльность и поддержка. Таким образом, авторитарность является не столько навязанной извне, сколько принятой изнутри как лидером, так и его последователями.

Со своей стороны, популизм политической стилистики проявляется в демонстрации лидером своей надпартийности; стремлении в политике представлять народ как таковой, недифференцированный по социальным группам и специфическим интересам; непосредственном, без посредников, обращении к массам; апелляции скорее к их чувствам, чем разуму; эгалитарности проводимой политики.

Социально-пространственное положение лидера – в центре социума. Политический образ – Хозяин, Отец.

Позиция "народного трибуна" лидера предполагает чрезвычайно высокую значимость в его деятельности темперамента и политической речи. Носитель авторитарно-популистского стиля – чаще всего холерик. Склонен отдаваться делу страстно и энергично, но при этом неуравновешен, склонен к бурным эмоциональным реакциям, а потому его поведение зачастую непредсказуемо. Обычно обладает прирожденным ораторским даром. Прекрасно владеет аудиторией. Речь экспрессивна, выразительна, экзальтирована. Умеет упрощенно толковать существо сложных проблем. Склонен давать предельно смелые обещания, не раскрывая механизма их реализации. Вместе с тем зачастую наблюдается опережение акта говорения над мыслительным актом.

Сильная воля, целеустремленность и решительность. Подчиненность всех своих жизнепроявлений единственной "стоящей цели" – власти. Восприятие политической картины по принципу: "или я, или они". Отсюда сильная подозрительность и недоверие, стремление все проконтролировать и замкнуть на себе. Ставка на личную преданность. Способность к манипулированию другими, а также "жажда" подавить или унизить противника. Идеологическая "размытость" позиции, что предопределяет как неопределенность политического курса, так и его колебания в зависимости от внутренних и внешних обстоятельств. Отрицание идей, несоответствующих собственным. Ум скорее интуитивный, чем рациональный. Нехватка эвристических способностей компенсируется обостренностью политического "чутья", но, главное, активным использованием в трансформированном виде прошлого опыта. Способен к риску и импровизации.

Отношение к политической элите страдает двойственностью. Поскольку авторитарный популист по своей природе является "народным" заступником, то его политика с неизбежностью строится на противопоставлении народа и элиты, отдавая словесное предпочтение, естественно, первому. Отсюда антиэлитарная риторика, демонстративное отчуждение от элиты, публичная "порка" ее представителей, а также периодическое привнесение некоторых из них в качестве "жертвенного ягненка" на алтарь "народной любви". Но, с другой стороны, усиление режима личной власти требует от лидера опоры на более прочные основания, нежели симпатии народа. И, как следствие этого, не афишируемое заигрывание с элитой и задабривание ее.

Постоянное подчеркивание кровнородственной связи с народом. Обостренная потребность в народной любви. Претензия на то, чтобы быть единственным Представителем, Защитником и Глашатаем интересов "простого человека". В случае если социальная масса не обладает устойчивыми ценностными ориентациями, четко структурированными социальными интересами и подвержена фрустрации, активно используется механизм психологического заражения. Однако преобладает обычная политическая "сделка". Авторитарность проникнута сентиментальностью.

Возможная патология стиля – параноидальный психоз, т.е. превращение самоуверенности в манию величия, многоречия – на зацикливание на Суперидее, энергичности – в агрессивность, упрощения мира – в его биполярность и т.п.

Помимо авторитарно-популистского, на политической авансцене Беларуси в постсоветский период ярко проявился смешанный стиль лидерства – авторитарно-демократический, тотально пронизанный национальной идеей. Его носитель – лидер БНФ. Авторитарность стиля не столько политическая, сколько личностная и выражается в присутствии в деятельности лидера элементов судьбоизбранности и мессианства, биполярности политического мировосприятия, жесткости и негибкости позиции. Степень проявления авторитарности в значительной степени ограничена социальным происхождением, образованием, культурой лидера, его европоцентричностью, апелляцией к западному общественному мнению и правительствам за политической поддержкой.

Социально-пространственное положение лидера – впереди социума. Политический образ – Пророк.

Необходимость актуализации глубинных национальных чувств вызвала к политической жизни лидера, обладающего интенсивно пульсирующим темпераментом, сильной волей и энергетикой. Тонус деятельности резко повышает обостренное восприятие национального унижения и уничижения как личную боль и судьбу. Отсюда готовность к жертвенности и страданию. Как и авторитарный популист обладает врожденным ораторским даром. Его политической речи свойственны: обязательная белорускость; интеллигентность как результат хорошего образования и культуры; эффективность; патетичность и саркастичность; слабая ориентация на состав аудитории. Агрессивно настроенная же аудитория вызывает прилив сил и обратной агрессии.

Национальная идея придает мировосприятию лидера цельность, твердость и ясность смысловых ориентаций. Наблюдается напряженная вера в излагаемые постулаты, резкость в оценках и последовательность в действиях, стремление к максимизации целей и известная доля политического романтизма. Лидер всегда готов взять на себя инициативу и ответственность. На несколько шагов традиционно опережает массовое сознание. Поэтому часто выступает в роли пахаря и сеятеля, а плоды собирают другие. Не приемлет внешних ограничений и предпочитает правила игры устанавливать самостоятельно. Однако не всегда адекватно оценивает себя, других, ситуацию. В целом в поведении ощущается нехватка раскрепощенности, гибкости и артистизма.

Отношение к властвующей элите чрезмерно политизировано, идеологизировано и враждебно. Политический прагматизм требует "наведения мостов" с ней, акцентируя внимание на ее глубинных интересах и выгодах, произрастающих из суверенизации и либерализации белорусского общества. Очевидно, что нынешняя вне/антинациональная позиция государственной элиты носит сугубо конъюнктурный характер, а значит, весьма вероятно ее "совращение" новыми выгодами и возможностями, открываемыми политикой Пророка. Исповедуемый же им ныне по отношению к ней метод угроз неэффективен, так как не опирается на соответствующие социальные ресурсы, личностно неприемлем, не учитывает, что наряду с кнутом необходимо манить и пряником.

Воздействие на социальную массу осуществляется по классическим канонам: через язык, символы, ценности и интересы. Низкий уровень национального самосознания предопределяет неэффективность первых трех, неструктурированность социальных интересов – последнего. Отсюда необходимость или сделать политический стиль более популистичным и прагматичным, что невозможно по принципиальным соображениям, или, вследствие накапливающихся обид, усталости, разочарований, на время выйти из игры.

Возможная патология – шизофрения, т.е. превращение, в случае не достижения целей, эффективности в эмоциональную опустошенность, непонятости – в аутизм, цельности натуры – в раздвоение личности.

Демократический стиль политического лидерства свойственен в равной мере, как это ни парадоксально, политическим антиподам – ведущим политикам и либералов, и коммунистов. Принципиальное несходство их идеологий, политической судьбы и электората отнюдь не исключает близости политических стилистик. Речь идет о: а) жесткой привязанности к определенным идеологиям; б) интересам конкретных социальных групп; в) заимствовании уже апробированных концепций и моделей политической деятельности; г) борьбе за предпочтения народа посредством политического торга. В целом преобладает ставка на командную политическую игру и инициирование максимального соучастия в обсуждении и принятии решений. Социально-пространственное расположение лидера – растворенность в социуме. Политический образ – Маклер.

Внешне политическая стилистика Маклера блекла и тускла. Обусловлено это тем, что, со своей стороны, либералы по своей природе прагматики. Они просчитывают, а не верят. Они считают, а не фантазируют. Скорее приспособятся, нежели рискнут. Неяркость коммунистических лидеров обусловлена, прежде всего, исторически. В нынешние лидеры выбился третий-четвертый эшелон номенклатуры, отягощенный бременем исторической вины, банкротством идеологии, отсутствием "своей" социальной базы среди социально и экономически активного населения. Маклерская природа и коммунистов, и либералов предопределяет их склонность к компромиссам. Отсюда неизбежность "порозовения" красных и "покраснения" белых.

Чаще всего речь лишена внешних эмоциональных и риторических прикрас. Ее "план выражения" преимущественно обусловлен образованностью и воспитанием лидера, а "план содержания" - особенностями исповедуемой идеологии. В силу практической выгоды политическая речь русскоязычна, но при необходимости и определенных аудиториях используется и белорусский язык. Если Хозяин очаровывает и приказывает, Пророк вещает и предсказывает, то Маклер – убеждает и предлагает сделку.

Процесс мышления в целом инновационен, открыт для само рефлексии, однако чересчур идеологизирован, что создает опасность, с одной стороны, засорения мыслительного процесса стереотипами, а с другой – усиления его иллюзорности. Очевидна способность анализировать, сравнивать, находить существенное, а также признавать собственные ошибки и просчеты. Вместе с тем, отрицание идей, не соответствующих собственным.

Активная работа среди государственной элиты по привлечению ее на свою сторону. При этом либералы прельщают эскизами будущего, а коммунисты – картинами прошлого.

При взаимодействии с массовым избирателем основной акцент делается на идеологической идентификации, демонстрации умения просто и быстро решить социальные проблемы, обмене делегируемых властных полномочий на материальные выгоды.

Возможная патология политического стиля: у коммунистических лидеров – некрофилия, а именно: нерациональные блуждания в "поисках утраченного времени" и бессмысленные взывания духов умерших предков; у лидеров-либералов – эпилептоид, т.е. доминирование идеологических схем, умозрительных правил и принципов над жизненными реалиями и коллизиями.

Что же касается в целом тенденций видоизменения стилистики политического лидерства в Беларуси в обозримой перспективе, очевидно, что они будут определяться особенностями трансформации политического режима. В случае его либерализации различные стили лидерства с неизбежностью будут пропущены сквозь "прокрустово ложе" рутинизации, бюрократизации и демократизации. Если же, напротив, в стране будет укреплять позиции авторитаризм, то в стилистике будут нарастать харизматические начала в популистской оболочке.